Но, оказывается, импрессионизм в ту эпоху проник не только в Россию. Поглощены им были и испанские художники. Вот только известно об этом наверное только специалистам, хотя некоторые работы таких художников, как Хоакин Соролья, Игнасио Сулоага есть в российских музеях. При упоминании испанских живописцев в памяти мгновенно всплывают шедевры Эль Греко, Диего Веласкеса, Франсиско Гойя, Пабло Пикассо, Сальвадора Дали... Музеи для того и существуют, чтобы просвещать. И Музей русского импрессионизма в этом процессе преуспевает. Выставка, как рассказала куратор выставочного проекта Дарья Урядова, продолжает традиции, заложенные в саму идею музея еще 12 лет назад его основателем, меценатом Борисом Минцем. Открылся музей, стоит напомнить, всего 3,5 года назад. Но за это время обрел авторитет и, как доказывает экспозиция, новое качество, новое звучание, поскольку впервые в его стенах реализован значительный международный проект. Около 60 живописных работ, скульптура и графика 18 художников из 14 музеев Испании. Две работы из ГМИИ им. А.С.Пушкина. Дело даже не в количестве музеев и частных собраний, согласившихся на время расстаться со своими шедеврами. А в том, что это солидные, ведущие музеи Испании: национальный музей Каталонии, музей аббатства Монсеррат, значительные частные коллекции. И здесь, подчеркнула Дарья, трудно переоценить роль Франсеска Фонбона, каталонского историка искусства, куратора выставки с испанской стороны. Дарья не просто провела группу по выставке, она попутно доказала, что испанцы в продвижении этого нового, возникшего на рубеже веков, направления были не только последователями французов-импрессионистов, но в чем-то и предшественниками. По праву считают предтечей импрессионизма Мариано Фортуни. Художник творил в новом стиле и умер в 1874 году. Как известно, именно в тот год в Париже прошла первая выставка импрессионистов. Устроители выставки фокусируют внимание не только на отдельных именах: Пере Видал де Соларес, Адольфо Гиард, Рамон Касас, Сантьяго Русиньоль, Элисеу Мейфрен, Дарио де Регойос, Аурелиано де Беруэте и многие другие. Они творили рядом, на одном пленере с французскими импрессионистами, участвовали с ними в первых выставках. А возвращаясь на родину продолжали развивать новое направление. Так Игнасио Cулоага, он был очень популярен на рубеже XIX-XX веков, жил в Париже, был дружен с Анри Тулуз-Лотреком, Эдгаром Дега, Полем Гогеном. Каждое имя – интереснейшая история. Знаменитую мельницу Мулен де ла Галетт, впоследствии ставшую символом Монмартра, изображали два художника – Сантьяго Русиньоль и Рамон Касас. Они творили в Париже в начале 1890-х, вдохновленные им и духом импрессионизма, вернувшись в Барселону испанцы открыли артистическое кафе «Четыре кота» (прототипом послужило легендарное парижское кабаре «Черный кот»). Именно здесь прошли первые выставки молодого Пабло Пикассо. Экспозицию живописных работ дополняют графика и скульптура каталонца Рикарда Гино. В начале 1900-х годов он посещал школу искусств на Монмартре, а в 1913 году был помощником Огюста Ренуара и работал над скульптурными проектами в загородной резиденции великого мастера. Однако совместное творчество только помешало карьере Гино: ему пришлось долго бороться за право называться соавтором, а где-то и автором ряда подписанных Ренуаром произведений, поскольку мастер к тому времени был болен и уже не мог творить. Да, импрессионизм своеобразным образом глобализировал мир. Разве не свидетельство этому проникновение нового стиля на полотна русских художников – Константина Коровина, Валентина Серова и других живописцев. Но они, в отличие от испанцев, не были связаны личной дружбой с французскими художниками. Например, каталонец Пере Видал де Соларес изображен на известной картине Пьера Огюста Ренуара «Бал в Мулен де ла Галетт». Дарья, поражая всех глубиной знаний, осведомленностью и милой непосредственностью, извлекала множество любопытных биографических историй, предъявляла художественные факты, цитаты. Так, Илья Репин особенно выделял Мариано Фортуни: «Фортуни поразил всех современных художников Европы недосягаемым изяществом в чувстве форм, колорите и силе света». Павел Чистяков, один из лучших педагогов живописи и рисунка в Императорской академии художеств, вдохновлял своих учеников работами Фортуни, он даже именовал своего ученика Михаила Врубеля – Фортуни. На испанского мастера обращали внимание Валентин Серов и Василий Поленов. Клубные ценители живописи любовались мастерством передачи световых эффектов одного из самых известных испанских художников рубежа того периода Хоакина Соролья. Блики на листве, светящиеся в воде тела, складки белой ткани, залитое солнцем побережье Валенсии, волны, бьющиеся о берег, рыбаки, выходящие в море под белыми парусами, струящиеся на ветру одежды... В планах музея показать и другие импрессионистические коллекции национальных школ. Сейчас идут переговоры с японскими музеями. Так что, возможно, скоро можно будет узнать, как западное искусство, проникнув в Японию, повлияло на художников Востока, определив дальнейший путь развития их искусства. Ведь в конце ХІХ века и японские художники приезжали учиться во Францию, осваивать импрессионизм, работу на пленэре. Завершил вечер легкий клубный ужин в ресторане «Stonecrab». Он превратился в обмен впечатлениями от увиденного. А дальше, следуя понятной логике, в разговор о странных, непредсказуемых судьбах современных российских меценатов. Людей, вложивших душу, немало средств в свои художественные коллекции, предоставивших их взору широкого зрителя. О судьбах их собраний... Текст: Виктория Чеботарева Фото участников экскурсии |