Я постоянно в движении... Солидный возраст невольно заставляет мысленно возвращаться в прошлое... Живете ли вы воспоминаниями о взлете, когда стояли на воротах и были лучше всех?
Бывает, что иногда во сне играю в хоккей. Хотя скорее живу будущим. О ярком прошлом не дают забывать люди. Причем разного возраста. Подходят в магазине, на улице, просят автограф, позволения сфотографироваться вместе, благодарят «за то, что вы сделали для советского хоккея». Это приятно и убеждает в ощущении, что ты действительно что-то значишь! Что же касается возраста – отношусь к нему с непониманием. Казалось, еще недавно, в молодости я 55-летних считал стариками. А тут мне 70! – не чувствую этого груза.
Какая атмосфера была в той знаменитой сборной?
Боевая, естественно. Ощущение семьи, когда от каждого зависело состояние команды, ее успех. Мы были сплочены. И тренеры, замечу, работали с нами как товарищи и как тонкие психологи. Особенно на чемпионатах мира, на олимпиадах, когда особенно следовало понимать, чувствовать, что за тобой 270 миллионов человек. Высокая цель сплачивает людей, дает силы. Это был патриотизм.
Происходит ли сейчас девальвации этого понятия?
Есть наверное, но вот в хоккее, в сборной такого нет. У того, кто попадает в команду, понимание, что ты защищаешь свою страну, очень обострено, я бы сказал, гипертрофировано. Я сужу по тому, как приезжают и играют за страну ведущие игроки мира из Национальной хоккейной лиги (НХЛ). Даже травмированные, как это сделал Александр Овечкин, выступая за «Динамо» и сборную России на Олимпиадах и чемпионатах мира.
Как работалось с тренером, «отцом русского хоккея» и, как говорят знающие, диктатором Анатолием Тарасовым? Это же его было решение – на ворота вас поставить?
Анатолий Владимирович не диктатор, но жесткий был тренер. Говорил, что нам надо обогнать время, чтобы обыграть Канаду, где хоккей уже больше ста лет, у нас же он только зарождался. А чтобы обогнать время, тренироваться надо было намного больше, интенсивнее, чем другим спортсменам, тактику менять и т.д. Мы по восемь месяцев в году были на сборах. При Тарасове девять лет подряд команда не имела ни одного поражения в международных турнирах.
Почему вы так рано, в 32 года, закончили играть?
Потому что рано начал, в 17 лет. Хоккей – очень тяжелый вид спорта, изнурительные тренировки, заставляешь себя играть через не могу. Чтобы так тренироваться, надо любить свою профессию, должна быть мотивация. А какая мотивация, когда ты все уже выиграл много раз. 10-кратный чемпион мира, четыре выигранных олимпиады... куда больше? Нужно было уехать играть в НХЛ или заканчивать. Плохо играть не хотелось: потерять высокое имя можно было в мгновение. Я почувствовал, что мне уже не очень интересно, нет вызовов. Мне предлагали перейти в НХЛ, приглашали в Монреаль, государство меня не отпустило, а убегать из страны я не мог, не в моих правилах. Вдобавок ко всему хотелось больше времени уделять семье, вот и закончил играть.
Как складываются взаимоотношения с вашими бывшими партнерами по команде? На матче Кубка Гагарина, я видела, вы сидели рядом с соратником, Борисом Михайловым.
Взаимоотношения отличные, много лет мы играли в одном клубе, в сборной. Он был капитаном команды. Лидер, работяга, «король пятака», как мы его называли; пятачок у ворот противника – самое опасное место, он больше всех атаковал. Нам есть, что вспомнить. Со многими связь поддерживаем, хотя лично встречаемся не так часто, как хотелось бы, скорее на спортивных состязаниях, на мероприятиях. Свободного времени немного.
Вы как глава Федерации хоккея России поддерживаете деловые контакты с теми, кого купил НХЛ? Наблюдаете ли за их жизнью? Как меняется психология тех, кто попал в мир, в который так стремятся хоккеисты?
Конечно наблюдаю. Но не за их жизнью – этим занимаются их агенты: решают проблемы с языком, помогают на первых порах адаптироваться, приобрести квартиру, дом, машину. У нас семь команд – национальная, сборная, женская, молодежная, юниорская и т.д. Мы приглашаем лучших, которые освобождаются от кубка Стенли и не попадают в финал. Они приезжают, мы их страхуем и они играют. Играют бесплатно. Получают премии, если выигрывают. Или не получают, если не удалось.
Какие воспоминания о 90-х годах, когда в Канаде вы тренировали хоккеистов-вратарей?
Хорошие. Я узнал, что такое НХЛ, посмотрел, как они работают, как тренируются, переезжают. Интересно, поскольку я не играл в НХЛ, только против них. Здесь в 90-е годы мне никто не предложил никакой работы. А НХЛ предложил и для меня это была возможность показать не только, что я хороший вратарь, но и неплохой тренер. Я воспитал замечательного голкипера, одного лучших в лиге, Эда Бельфора. Это неплохо.
Как вы относитесь к тому, что многими российскими командами руководят приглашенные тренеры, иностранцы? Чем они отличаются от наших тренеров? В хоккее их меньше чем, скажем, в футболе. В ЦСКА, насколько я знаю, вовсе нет.
Это дело клубов. Если они считают, что иностранный тренер больше подходит, чем отечественный специалист, это их право. Каждый клуб самостоятельно принимает решение, и в этом не подчиняется Федерации хоккея. Канадский тренер Боб Хартли на посту главного тренера «Авангарда», выступающего в КХЛ, в сезоне 2020-2021 выиграл кубок Гагарина, принес хороший результат. Финны тренировали наших спортсменов. Мир сейчас в этом смысле свободный, кто кого хочет, тот того и приглашает. Прежде мы ездили в Финляндию учили их играть, теперь они учат нас. Жизнь меняется.
Почему российский хоккей не отличается такими результатами, что были в «ваши времена»?
В «наши времена» ни один советский хоккеист не играл за границей. Сейчас в НХЛ 55 наших хоккеистов. Давайте их вернем и возникнут сильнейшие в мире команды. Все играли бы в клубах, были бы наиграны пятерки, звенья... Результат, конечно, не был бы такой, как в советское время, мировой хоккей уже ушел вперед, происходит обмен тренерами, информацией, тактикой. Техника игры сегодня более открыта. Все изучают друг друга, секретов уже нет.
По поводу допинга в хоккее. Как-то крупных скандалов не было. Почему?
Были, но действительно не очень громкие. Федерация проводит большую работу, видимо и в хоккее больше понимают – честно надо соревноваться.
Как вам удается совмещать работу в Госдуме и возглавлять Федерацию хоккея?
Да, сил и времени уходит много. Мне помогает понимание, что в Думе я представляю интересы многих людей, прежде жителей Саратовской области, сейчас Ульяновской. Много приходится бывать «на местах», общаться с избирателями. Я давно в Госдуме, немало лет в Федерации хоккея. Когда работа нравится, когда она интересна, все делаешь с удовольствием. Я горжусь, например, тем, что когда возглавлял Комитет по делам молодежи, физкультуры и спорта, мы подготовили и был принят Закон о спорте, по которому сегодня живет страна. Ни какие-то поправки, а целый закон. Главное сейчас – здоровье нации.
Какой смысл вы вкладываете в это понятие?
Если в общих словах – это здоровый образ жизни. В 80-90-х в армию приходили ребята, отжаться не могли. Сегодня многие занимаются в клубах, на разных спортивных объектах, в стране устраивают чемпионаты по разным видам спорта. Очевидно, что спорт становится более массовым: проходят лыжные, легкоатлетические эстафеты, соревнования, универсиады. Физкультура, спорт, движение стало модно, а мода – существенный двигатель, в данном случае к здоровью. Больной человек никому не нужен, даже себе.
Что касается хоккея, требующего специальных условий – в стране 700 стадионов с хоккейными коробками, играют на предприятиях, компании создают свои команды, их уже около 800 в стране. Раньше такого ажиотажа в массовом хоккее не было.
Как проводите свободное время, если он появляется? Почему реже бываете в Английском клубе?
Летом стараюсь на рыбалку уехать – ничто так не успокаивает, не позволяет отдохнуть от активности. Стараюсь что-то интересное в театре посмотреть. Естественно, бываю на хоккее – это досуг-работа: нужно интересоваться, отбирать кандидатов в сборную. Много иных, общественных мероприятий, где я бываю. Я постоянно в движении. К сожалению, все меньше свободного времени остается, не часто удается бывать в Английском клубе. Но он всегда в моем сердце. Мы с Сергеем Абакумовым, Александром Ширвиндтом, Еленой Чайковской были одними из первых, кто более четверти века назад поддержал эту амбициозную затею. И я очень благодарен соклубникам за их общественную и финансовую поддержку Фонда «Международная спортивная академия...». За то, что обрел в клубе много друзей.
Ваш внук вратарь, передаются ли спортивные гены?
И такие гены тоже передаются. Максим играет в клубе «Сочи», выступающем в Континентальной хоккейной лиге (КХЛ), у него есть перспектива стать очень хорошим вратарем.
Интервью взяла Виктория Чеботарева
Фото из семейного и клубного архива
ЛЮДИ И МНЕНИЯ
Александр ШИРВИНДТ:
«Дорогой Владик, 70 – это абсолютные семечки. Вот будет тебе 87 – это уже орехи.
Я мечтаю, конечно, виртуально, дожить до того времени, когда мы вместе с тобой выпьем за твое 87-летие. Вот такие у меня летопические, утопические мечты. Целую тебя, обнимаю!».
Владимир ДЕВЯТОВ:
Дорогой Владислав, от всей души, поздравляю тебя с ЮБИЛЕЕМ!!!
Для меня большая честь состоять вместе с тобой в Совете попечителей Московского Английского клуба вот уже 26 лет.
Безгранично благодарен судьбе за многолетнюю дружбу с тобой. Ты для меня являешься примером настоящего Русского человека, Человека с большой буквы, сильного, мужественного, стойкого, порядочного и очень доброго. Если ты сказал, значит обязательно выполнишь то, что обещал несмотря ни на что… Никогда не забуду, как в начале нашего знакомства, ты, после врачебного вмешательства, в ситуации, когда кто-нибудь другой сослался бы на неважное самочувствие, пришел по моему приглашению со своей супругой Татьяной на мой концерт к моему юбилею. Пришел, потому что обещал… И это далеко не единственной пример для меня. Спасибо тебе за дружбу, спасибо за то, что ты и твоя семья есть в моей жизни и в жизни моего семейства.
Будь здоров, счастлив и по-прежнему любим всем твоим окружением!!!
Я мечтаю, конечно, виртуально, дожить до того времени, когда мы вместе с тобой выпьем за твое 87-летие. Вот такие у меня летопические, утопические мечты. Целую тебя, обнимаю!».